Страшная трагедия под Новороссийском

30 лет назад 31 августа 1986 года в двух милях от мыса Дооб почти в акватории Новороссийской бухты затонул пассажирский теплоход "Адмирал Нахимов". На его борту находились 1234 человека, 423 из которых считаются погибшими. Тела многих из них так и не найдены. В ликвидации последствий катастрофы участвовали несколько азовчан. Один на отрез отказывается возвращать в памяти тот день, провести беседу удалось только с Николаем Хижняком, но он по прежнему предпочитает все забыть.

Азовчанин Николай призывался на срочную службу в ВМФ Союза почти за три года до катастрофы «Адмирала Нахимова» – осенью 1983-го. Окончил школу водолазов в Севастополе и оттуда был направлен в Феодосию. Дослужился до звания старшины 1-й статьи, а затем и главного старшины. Там же, на флоте, его приняли в КПСС – такое со срочниками бывало не часто. А за пару месяцев до увольнения в запас его привлекли к аварийно-спасательным работам на месте гибели «Нахимова». О том, как это происходило, Николай – впервые после трагедии – рассказал для нашей газеты.

– Служил я на ВМ – водолазном мотоботе, предназначенном для спусков (на глубину) до 60 метров, – говорит Хижняк. – Нас подняли рано утром 1 сентября, то есть, через несколько часов после катастрофы, и сказали, что произошла какая-то авария под Новороссийском, и мы идем туда работать. Чем именно предстоит заниматься, конечно, люди себе представляли, но масштабы трагедии они представить не могли.

По словам Николая Юрьевича, глубина в том месте была более полусотни метров. Но поскольку пароход лежал на боку, до борта было где-то 25-27 м, и вода была прозрачной.

– В одном из иллюминаторов я увидел человека в оранжевом спасательном жилете, – продолжает Николай Хижняк. – Думаю, это был кто-то из пассажиров лайнера, пытавшийся выбраться из каюты, но что-то ему помешало, и он застрял, выбравшись только наполовину…

А потом началась черная работа и для экипажа ВМ, где был Николай. Работы по извлечению трупов велись круглосуточно в очень сложных условиях – многие жертвы трагедии находились в заблокированных каютах и других помещениях судна, чтобы достать их оттуда, приходилось применять подводную газосварку, закладывать взрывчатку, пользоваться ломиками. Некоторые металлические и деревянные конструкции не выдерживали нагрузок, обрушивались, загромождая и без того хаотические завалы коридоров, переборок, отсеков…

– У меня тоже были спуски под воду, – говорит бывший водолаз. – Правда, вовнутрь «Нахимова» заходить не довелось. Походил по краю борта, доложил наверх, что никого не наблюдаю. После этого меня спустили на грунт. Там было илистое дно, толщина ила сантиметров 10, а может и больше. Но и на грунте никого не было. Находился под водой минут 40.

Поднимали Николая на поверхность, как он говорит, с нарушением декомпрессионного режима, то есть быстрее, чем нужно было по инструкции, и лечили тоже неправильно. В результате проявились признаки кессонной болезни, образовалась закупорка вен на ноге. Хорошо, не сплоховали врачи – отвели угрозу. От спусков его временно отстранили.

– Несколько дней спустя, когда опасность миновала, снова отправили под воду, – вспоминает те события Николай Хижняк. – И поднял на поверхность двоих – мужчину и женщину. Женщина была в платье, уже в возрасте, может, пассажирка, а может, и член экипажа, не уточнял. Поднимал их по одному, и в лица старался не смотреть. Извлеченные из воды тела складывали на палубе спасательного судна, а потом переправляли на другое, поменьше, и доставляли к берегу, где стояли железнодорожные вагоны-рефрижераторы. Там оборудовали полки и там же проходила идентификации трупов экспертами, опознание родственниками погибших…

На вопрос, правда ли, что у некоторых водолазов, извлекавших тела, отмечались нарушения психики, что их мучили кошмары, преследовали галлюцинации, Николай ответил, что такие факты ему неизвестны.

– Люди ко всему привыкают, – говорит он. – Рядом – трупы, а ребята на палубе арбузы едят. Первые два-три дня, конечно, многие были подавлены – горы тел, среди них молодые женщины, некоторые совершенно нагие, это же круизный пароход, да и столкновение произошло ночью, когда укладывались спать. И маленькие дети были среди погибших. Ну, вы понимаете, это все тяжело морально, психологически. Да, сначала был шок. А потом как-то свыклись, что ли. У моряков нервная система крепкая, со здоровьем все должно быть в полном порядке. Меня, откровенно говоря, кошмары не донимали. Да и на глубине, когда опускаешься, страх исчезает – это действует на организм азот. Какое-то состояние опьянения возникает, и человек вроде как навеселе, может вести себя неадекватно.

Морские водолазы-спецназовцы работали в ночное время парами. Чтобы в случае чего напарник мог подстраховать коллегу. Но это не стало панацеей. Мичманы Полищук и Шардаков погибли при исполнении служебных обязанностей. Спецназовец ошибся, обрезав соединительный фал, а глубоководник застрял в узком проходе внутри «Нахимова» и не мог продуть регенеративный патрон. Те, от кого зависела их безопасность, потеряли время для поиска и подъема – искали ночью, в условиях плохой видимости. И Хижняк искал одного из парней на борту затонувшего судна, а тот упал на грунт.

– Меня поразило, как самоотверженно боролись за жизнь одного из мичманов, около получаса находившегося под водой без сознания, медики, – продолжает Николай. – Когда его доставляли на берег, еще и канат, как назло, на винт судна намотало, и мне пришлось в акваланге прыгать в воду и разрезать его. Пока довезли, пока вызвали профессора. Тот приехал, осмотрел парня и говорит – можете не стараться, ему уже ничем не помочь, покойник. И второго, увы, не спасли. Угробили, можно сказать, обоих. Так к 423 жертвам «Нахимова» прибавились еще две…

Вообще Хижняк считает, что погибших на затонувшем круизном лайнере могло быть значительно меньше:

– На «Нахимове» были большие проблемы по спасательным средствам – тем же шлюпкам, плотикам, жилетам. Как вообще такое могло получиться – чтобы два громадных судна в ясную, спокойную погоду не сумели разойтись? И ведь на радарах все видели, что они опасно сближаются, но не предотвратили столкновение. Катастрофа подтвердила старую истину – море не терпит расхлябанности и не прощает головотяпства. Только цена этому – сотни человеческих жизней.

В общей сложности под водой у затонувшего «Адмирала Нахимова» Николай Хижняк провел около 10 часов. За что получил награду – наручные часы. После демобилизации, как признается Николай не хотелось говорить даже с сами близкими людьми.

- Вот уже 30 лет я пытаюсь забыть, стараюсь меньше об этом рассказывать, но находятся редкие люди, попавшие под настроение и тогда я вспоминаю. – подводит итог беседы Николай.

* Имя и фамилия героя интервью изменено по его просьбе.

#азов #азовскаянеделя #адмиралнахимов